Автор этих строк не стал бы возвращаться повторно к критике иностранного происхождения русской подсадной утки, но мой неугомонный оппонент — А. Мананников, чья сварливость соперничает с мутным невежеством, обзавелся еще одним покровителем. Но о грустом позднее…
фото: Семина Михаила
Я не знаю что это такое…
Мутит грусть мою душу. Увы!
Древней сказки преданье былое
Не выходит из головы.
Г. Гейне
Die Heimkehr (Возвращение домой)
(Собственный перевод)
В комментариях к моей предыдущей статье появилось мнение более сдержанного и, надо заметить, более воспитанного А. Стефановича.
У меня хранится книга с дарственной надписью А. В. Стефановича «Охота на водоплавающую дичь».
Возможно это один и тот же человек.
И тогда вести предметную и надеюсь, продуктивную дискуссию мне с ним особенно приятно.
Начало полемики по ссылкам:
Подсадные утки: англичане ружья кирпичом не чистят
Подсадные утки: приключения английского сэра в стране дураков
Но сначала вернемся к неугомонному А. Мананникову.
На сей раз, его беспокойная муза в поиске прародины подсадных изменила англосаксам и занесла его в Германию. Поэтому уместно будет обратиться к нему с вежливым «герр».
Хотя первая буква в этом слове по-немецки звучит мягко, как русская «х», прошу не искать в этом слове дурного смысла. В состязаниях по оскорблениям с А. Мананниковым я уступаю ему пальму первенства.
Надо отметить, что уроки от «профанов» возымели некоторый успех. Герр признал, что «охота с подсадной… евразийское достояние».
Он исключил, таким образом, целые континенты Америку и Австралию, а также Британские и Гавайские острова из прародины русских подсадных уток, о чем вместе с предшественниками утверждал ранее.
Похоже, что, закрыв глаза и тыкая пальцем в карту, в поисках этой прародины герр Мананников использует только карту Европы, в то время как существенную часть Евразии занимает некая малоизвестная ему страна «некомпетентных» дикарей.
Итак. Немецкая книга "Нотабилиа венаторис" действительно была взята за основу труда В.А. Лёвшина «Совершенный егерь…».
Где-то в «Нотабилиа…» находит теперь немецкие «корни» русской подсадной утки наш герр, «..подозревая что есть связь с Балтийским миграционным маршрутом, а так же с торговым экономическим союзом "Ганза"» (орфография и стилистика герра).
Кроме того, обнаружение герром "Нотабилиа венаторис" счастливым образом случилось через 3 дня после того, как «обманщик» А.Кулишов рассказал об этой публикации на семинаре 27 марта в охотничьем клубе «Сафари», откуда велась Интернет-трансляция, и где обучались, в том числе, члены КЛОСПИМП, к которым принадлежит и А. Мананников.
фото: Семина Михаила
Там же А. Кулишов упомянул об ошибке перевода В.А. Лёвшина.
Таким образом, благодаря «зловредному» А. Кулишову наш незадачливый герр узнал о существовании уже целых двух старинных книг! Правда, «Пастернака он не читал, но осуждает»!
Глава 1. Трудности перевода
Итак, герр Мананников в качестве аргумента прародины подсадных уток приводит книгу Notabilia Venatoris («Наставления охотнику» — собств. перевод).
Автор книги Hermann Friedrich von Göchhausen. И тут герру вторит А. Стефанович: «…в основу книги им (Лёвшиным — прим. автора) положен перевод известного немецкого охотника Веймара, коего он "перепел приложа многие пополнения".
Приводим первый лист этой книги и страницу с выходными данными. Как видим, имя автора тут не упомянуто.
Зато в близком к тексту переводе последнего абзаца на современный русский язык мы можем прочесть: «Опытный читатель, возможно, захочет осудить меня и исправить допущенные мною ошибки. Впрочем, мои намерения доброжелательны и искренни. Подписано. Веймар, 20 января 1710 г.».
Как видит пытливый читатель, речь в данном случае ведется от первого лица, а потом следует «Подписано. Веймар». Тут-то и можно подумать, что это подпись человека с фамилией Веймар.
В те далекие годы еще не сложилась принятая ныне атрибуция книг. Кроме того, «несколько переизданий этой книги вышло анонимно, и Лёвшин ошибочно принял название немецкого города Веймара за фамилию автора».
Конечно, не мудрено даже блестящему знатоку языка в таком случае допустить ошибку.
Глава 2. Ответочка
А вот дальше «примкнувший к герру» А. Стефанович делает неочевидные выводы:
-
В.А. Левшин был не первым публикатором темы о подсадной утке.
-
До В.А. Левшина «немецкими издателями, проживающими в России, была опубликована книга, содержащая параграф, посвященный ружейной охоте с круговой уткой».
-
«К Тульской губернии издатели книги уж точно отношения не имели».
-
«В этой (немецкой — прим. автора) книге нет указаний на то, что такая охота практиковалась в России».
-
«Первые сведения о ружейной охоте с подсадной уткой до российских охотников донесли российские немцы».
-
В тексте в качестве подсадной упоминается "дворовая утка". И далее «и уж тем более (Лёвшин — прим. автора) не имел отношения к "селекционной и племенной работе" с подсадными утками».
-
«В.А. Левшин никакого отношения к практике ружейной охоты с подсадной уткой в России не имел».
-
И выносится безапелляционный приговор: «Вся его (В.А. Лёвшина — прим. автора) заслуга… состоит в том, что он опубликовал книгу, в которой было написано, что такая охота существует».
фото: Семина Михаила
Начнем по порядку:
-
Книга В.А. Лёвшина с главой о подсадных утках «Совершенный егерь…» увидела свет в 1779 году в издательстве Ивана Глазунова в Санкт-Петербурге. Маловероятно, что Иван Глазунов был «немецким издателем», хотя конечно я его «аусвайса» не видал.
-
Публикаций «российских немцев» А. Стефанович не приводит. Пока документ не явлен, первенство В.А. Лёвшина считаю неоспоренным.
-
«К Тульской губернии издатели книги уж точно отношения не имели», а возможно и имели? (см. п. 2). Предъявите доказательства, иначе «это чистая мифология».
-
Доказательства? (См. п. 2).
-
Если «российские немцы» что-то «донесли», то в честной полемике стоит дать ссылку на это донесение. А так получается: неизвестные «немецкие издатели», издали неизвестные труды, неизвестных «российских немцев», неизвестно где и когда. При этом А. Стефанович явно имел допуск к этим «секретным материалам», раз берется утверждать, что к Тульской губернии они не имели отношения.
-
Читаем параграф 37 в книге Лёвшина: «Утки крикуши вырожаются от помеси дворовых уток с дикими кряковными и полу-кряковными селезнями». Далее цитирую работу А. Кулишова «Левшин однозначно указывает на то, что подсадная утка отнюдь не является просто прирученной кряквой (или выведенной из ее яиц, подложенной под домашнюю несушку), а представляет собой, говоря современным языком, вполне самодостаточную селекционную единицу». Где тут А. Стефанович увидел, что Лёвшин имел или не имел личного отношения к "селекционной и племенной работе" с подсадными? К примеру: если Ч. Дарвин описал белую подсадную утку, или обезьян-прародителей человека то, следуя логике, А. Стефановича, он имел отношение к "селекционной и племенной работе" с ними? Мне же кажется, что это вовсе не означает, что великий натуралист вывел их сам. Оставляю этот пассаж на суд читателям.
Продолжу цитату: «В.А. Левшин описывает охоту с крикушей с позиции знатока, упоминая на первый взгляд незначительные, но весьма специфичные детали, что однозначно свидетельствуют о достаточно давних традициях как самой охоты, так и практики выведения специально подготовленных для нее уток.
Например… публицист – не охотовед! – достаточно квалифицированно рассуждает об особенностях предварительного «вынашивания» птицы, т.е. вызаривания подсадной, воспринимая, таким образом, утку не просто как живую приманку, а как полноценную помощницу охотника.
Такой пласт сопутствующей селекционной и охотничьей культуры просто не мог сформироваться мгновенно и потому начало стихийной, но вполне целенаправленной народной селекции подсадной утки следует отнести, вероятнее всего, к первой четверти XVIII столетия».
7. Параграф 37 книги В.А. Лёвшина, где впервые упомянута подсадная утка, называется «О стрельбе селезней на кругу». И речь идет о стрельбе именно из ружья, а не из рогатки, лука, арбалета или духовой трубки.
8. И, наконец, об обещанной грусти! В книге Notabilia Venatoris, где оппонентами обнаружен и «Балтийский миграционный маршрут», и «торговый и экономический союз "Ганза"», и немецкие «корни» русской подсадной утки, ничего этого нет! Найн! Честный немец Гёххаузен (немецкое ö произносится близко к русской «ё») был ландратом (начальником окружного управления) в г. Веймаре и описал ружейную охоту на разные виды диких уток, ровно НИЧЕГО не написав о подсадных. Ферштейн?
Так что В.А. Лёвшин "перепел приложа многия пополнения" и, добавлю, очень и очень «многия». Про подсадных уток так и вовсе всё! Описал то, что видел!
Вероятно, подумают «герры», он взял их из других немецких источников? Весьма возможно! И тут мы снова прибегнем к публикации А. Кулишова: «На момент издания в Российской империи первой такой (охотничьей — прим. автора) книги…в… Германии охотничья и околоохотничья библиография насчитывала уже без малого 500 (!) наименований.
фото: Семина Михаила
Тем не менее, в таком, поистине, море охотничьей букинистки … при тщательном изучении в ходе аннотирования списков литературы доселе мною не было встречено упоминаний об охоте на селезней, подобных лёвшинскому.
Хотя, разумеется, проведенная проверка пока не может претендовать на исчерпывающую полноту, и, если какому-либо пытливому исследователю удастся обнаружить таковые, я всегда готов первым снять перед ним шляпу».
«В равной степени справедливым видится предположение, что если бы западноевропейская охотничья культура в то же или более раннее время обладала подобными наработками, это непременно нашло бы отражение в соответствующих литературных источниках.
Пока же, за недостатком таковых, приходится вслед за Л.П. Сабанеевым констатировать, что «отечеством и рассадником круговых уток считается Тула». Великий охотничий писатель не анализирует этот факт, но объективно указывает на него как на информацию, не повергавшуюся в то время сомнению.
Тем более примечательно, что человек энциклопедических знаний, владевший основными европейскими языками и широко использовавший зарубежные источники в ходе написания своих работ, никаких упоминаний о чем-то подобном в них не обнаружил. Иначе, можно не сомневаться, не преминул бы упомянуть о таковых.
Поэтому на сегодняшний день нет причин подвергать сомнению факт формирования особой породы подружейной охотничьей птицы, уникального отечественного селекционного достижения в окрестностях Тулы в первой половине XVIII столетия. Как и принято в честной науке, ровно до тех пор, пока не будет аргументировано доказано иное».
И тут я полностью присоединяюсь к мнению моего коллеги! Наши с ним шляпы снять пока не перед кем!
P.S. Автор выражает глубокую благодарность за помощь в переводе выдержек из книги Notabilia Venatoris знатоку старонемецкого языка Марине Камской.
